Неделя о Страшном Суде или Неделя мясопустная (греч. Κυριακὴ τῆς Ἀπόκρεω), Мясопуст – третье из четырёх подготовительных воскресных дней к Великому посту в Православной Церкви, которое следует после Недели о блудном сыне и пред Неделей сыропустной. Греческое название «ἀπό-κρεω», образовано из двух частей: приставки «ἀπό», означающей удаления, отделения, завершения, прекращения и слова «κρέας» – мясо, то есть «отделяю мясо», «мясо прекращаю»; славянское слово является переводом по смыслу с греческого и обозначает «мясо опускаю», то есть «мясо оставляю». Это последний день перед Великим постом, когда православные христиане употребляют в пищу мясо.
Название «Неделя о Страшном суде» происходит от того, что во время Божественной Литургии в этот день читается повествование о Страшном суде из Евангелия от Матфея.
Евангелие от Матфея, глава 25, стихи 31-46:
Спаситель: «31 Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей,
32 и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов;
33 и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов — по левую.
34 Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира:
35 ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня;
36 был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне.
37 Тогда праведники скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, и накормили? или жаждущим, и напоили?
38 когда мы видели Тебя странником, и приняли? или нагим, и одели?
39 Когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и пришли к Тебе?
40 И Царь скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне.
41 Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его:
42 ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня;
43 был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня.
44 Тогда и они скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим, или странником, или нагим, или больным, или в темнице, и не послужили Тебе?
45 Тогда скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне.
46 И пойдут сии в мýку вечную, а праведники в жизнь вечную».
Что значит Страшный суд? Это завершение человеческой истории в таком виде, в каком мы с вами ее сейчас имеем и имели раньше. И нередко, да и очень часто люди пытались как бы заглянуть сквозь время и представить себе, а когда же настанет этот Страшный суд? Многие пытались выдать желаемое за действительное, назначали сроки, времени, говорили, что они знают (когда это будет), но проходило это время, и эти предсказания не сбывались. Потому что не надо заниматься этим непродуктивным умозрением. Ибо Господь прямо сказал в завершении притчи о десяти девах, кстати, в этой же 25 главе Евангелия от Матфея, где и притча о Страшном суде, о том, что люди должны быть бдительны, и Он говорит: потому что не знаете ни дня, ни часа, когда придет Сын Человеческий. Единственное, что мы можем с вами сказать, что завершение этой истории, Второе Пришествие Господне придет не во время духовного расцвета человечества, а очевидно во время его духовного упадка.
О страшном суде Своем говорит сам Спаситель наш Иисус Христос: «Наступит время, в которое все находящиеся в гробах услышат глас Сына Божия и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делающие зло в воскресение осуждения» (Евангелие от Иоанна, глава 5, стихи 28-29). Отсюда видно, что пред наступлением последнего суда все умершие, по гласу Сына Божия, оживут, и добрые люди воскреснут для вечной жизни блаженной, а злые люди – для вечного осуждения. Картина Страшного Суда разительно изображена также самим Иисусом Христом в следующем: «Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы». Эти слова Евангелия – о тайне Первого и Второго Пришествия Христова. Первое Пришествие Его на землю было в уничижении, так что Его нельзя было отличить от других людей. Господь явился столь смиренно, что никто не заметил Его появления. Второе Пришествие будет совершенно иным. Первый раз Господь пришел не судить, но спасти мир. Второй раз Он придет для Последнего Суда.
Страшный Суд представляется многим отвлеченно-далеким, в то время как Господь – «близ, при дверех». Люди не веруют в вечные мучения или веруют, но думают, что все не так страшно будет, как говорится в Евангелии. Почему же? Ведь вся наша земная жизнь есть отдаленная тень истинной и полной жизни в Царстве Божием; как и все муки на земле суть лишь отдаленная тень ужасных мучений грешников в адском пламени. Как говорил святитель Николай (Велимирович): «Жизнь на земле – сколь бы возвышенна она ни была – все же растворена мукою, ибо здесь нет полноты жизни; как и мука на земле – сколь бы велика она ни была – все же растворена жизнью. Но на Страшном Суде отделится жизнь от муки, и жизнь будет жизнью, а мука будет мукою. И та, и другая пребудет вечно, каждая – сама по себе. Какова сия вечность – этого наш человеческий ум вместить не может. Тому, кто одну минуту будет услаждаться созерцанием лица Божия, покажется сие наслаждение тысячелетним. И тому, кто одну минуту будет мучиться с бесами во аде, покажется сие мучение тысячелетним».
Суд этот будет столь простым, что, кажется, нас не спросят ни о нашей вере, ни о том, как мы молились и постились или богословствовали, а только о том, были мы или не были людьми по отношению к другим людям. Однако в этой предельной простоте открывается тайна Воплощения Божия и Креста, и Воскресения, и Пятидесятницы. И Его Второе Пришествие во славе будет предваряемо явлением на небе Креста, являющего тайну двуединой заповеди.
Тайна Страшного Суда – тайна общего воскресения, воскресения каждого из мертвых. И это дано нам всем – никто, ни один человек не лишен этого. Мученики купили Царство своею кровью, отцы-пустынники обрели благодать подвигами воздержания, а мы, живя среди мира, можем достигнуть славы Господа самой простой человеческой помощью – накормить голодного, напоить жаждущего, бездомного приютить, утешить больного, посетить заключенного – это то, что может делать всякий. Это предлагается нам каждый день, из этого состоит вся жизнь.
Евангельским чтением о Страшном суде Церковь призывает грешников покаяться и делать добрые дела, напоминая, что за все грехи нам придется отвечать. Также, напоминая о 
последнем и Страшном суде Христовом, Церковь вместе с тем указывает и истинный смысл самой надежды на милосердие Божие. Бог милосерд, но Он вместе с тем и праведный Судия. В богослужебных песнопениях Господь Иисус Христос, имеющий прийти судить мир, называется правосудный, а Его суд – праведным и неподкупным испытанием («неусыпным истязанием», «неумытным судом»). Перед праведным судом Божиим все будут равны.
Перед воспоминанием Страшного суда Святая Церковь призывает к молитве об усопших, ожидающих Суда Божия. Она положила совершать заупокойную службу в субботу перед неделей о Страшном суде. Поэтому мясопустная неделя всегда предваряется Вселенской родительской (мясопустной) субботой, когда совершается поминовение всех почивших православных христиан.
Мясопустная неделя или неделя о Страшном суде называется еще сырной неделей. В эти дни церковный Устав запрещает вкушать мясную пищу. Из скоромных продуктов на трапезе благословляется молочная пища, яйца и сыр. Сырная седмица или неделя называется также сплошной, так как в среду и в пятницу пост отменяется. Есть и еще одно название этих дней — масленица.
В дни сырной недели Святая Церковь наложила запрещение на многое, что разрешается в другие седмицы. Так, например, в этот период отменяются венчания; в среду и пятницу не полагается служить Божественную литургию; запрещается вкушение мясной пищи. Именно на этой неделе начинается чтение великопостной молитвы преподобного Ефрема Сирина «Господи и Владыко живота моего…» с коленопреклонениями (впервые эта молитва звучит вечером во вторник сырной седмицы). Все это напоминает верующим, что время поста уже настало.
МОЛИТВОСЛОВИЯ ДНЯ
Кондак, глас 1:
Когда придешь Ты, Боже, на землю со славою / весь мир затрепещет; река огненная течет пред Престолом Суда, книги открываются и тайны объявляются. Тогда избавь меня от огня неугасимого и удостой меня стать справа от Тебя, Судия праведнейший.
Икос:
Страшное судище Твое помышляя преблагий Господи, и день судный, ужасаюся, и боюся, от совести моея обличаемь, егда имаши сести на престоле Твоем, и творити испытание: тогда отрещися грехов никтоже возможет, истине обличающей, и боязни содержащей: вельми убо возшумит тогда огнь геенский, грешницы же возскрежещут. Темже мя помилуй прежде конца, и пощади мя Судие праведнейший.
ПРОПОВЕДЬ
Митрополита Сурожского Антония (Блюма)
в Неделю о Страшном Суде
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Не раз и не два Евангелие предупреждает нас о том, что мы будем судимы, и о том, как мы можем спастись и не быть осужденными. В одном месте Господь говорит: Не всякий, говорящий Мне “Господи, Господи”, войдет в Царство Небесное… Некоторые придут и скажут: Не преломляли ли мы хлеб во дворех Храма Твоего? Не молились ли мы, не воспевали ли славу Твою?.. И Я скажу им: Отойдите от Меня, делатели неправды…
Итак, не внешними проявлениями благочестия мы спасемся. Евангелие, которое мы читали в день Мытаря и Фарисея, уже нам говорило нечто об этом. Фарисей был верен во всем внешнем, но внутренне оставался мертв и холоден к одному, что только важно: к любви. Он мог сказать Господу: Не молился ли я так часто в Твоем храме? – и услышал бы слова, которые я только что процитировал вам. Он мог бы также вспомнить отрывок из Ветхого Завета, где говорится, что мерзость перед Господом молитва того, кто не прощает брату своему.
И вот сегодня перед нами встает Евангелие о последнем, Страшном суде. Придет день – и не обязательно, когда мы умрем, а это может быть мгновение, когда мы внезапно прозрим, когда внезапно станет ясным наш ум и мы спросим себя: в чем спасение? Могу ли я надеяться вообще на что бы то ни было?.. И первый ответ на этот вопрос мы получили в образе мытаря. Мытарь не мог похвалиться ничем; он был предатель своего народа, он был корыстен, он был недостоин своего народа, недостоин Завета, который был законом этого народа. И он понимал, что он абсолютно, предельно, безнадежно недостоин, и стоял, не смея даже войти в храм, потому что Храм был местом, где живет Бог, местом таким святым, каким делает его Присутствие Божие. И он бил себя в грудь, говоря: Прости мне, я – грешник… Это – первый шаг к прощению, к исцелению нашей жизни и души.
Сегодня перед нами встает нечто иное. Нас не спасет строгое соблюдение форм жизни, нас не спасет благочестие, – то благочестие, которое можно поставить в кавычки, не спасет молитва, если мы молимся недостойно. На Страшном суде, как ясно выступает из сегодняшнего евангельского отрывка, Господь ничего не спросит нас о нашей вере, наших убеждениях или о том, как мы внешне старались угодить Ему. Он спросит нас: были ли вы человечны – или не были? Когда вы видели голодного, обернулись ли вы к нему сердцем сострадающим, дали ли ему еду? Когда вы видели бездомного, подумали ли вы о том, как обеспечить ему крышу, немножко тепла, немножко защищенности? Когда нам сказали, что кто-то, может быть, знакомый нам, опозорил себя и попал в тюрьму, преодолели ли мы стыд, что мы – его (или ее) друг, и навестили ли его? Когда мы видели кого-то, кому могли дать свой излишек, лишнее пальто, лишний предмет, который имели – повернулись ли мы и дали ли его? И это – всё, что Господь спрашивает, когда говорит о Страшном суде.
Как я уже сказал, единственный Его вопрос – это: были ли вы человечны, в самом простом смысле, в каком бывает человечным любой язычник? Кто угодно может быть человечным, у кого есть сердце, способное отозваться. Если оно у вас есть, то двери для вас открыты, чтобы войти в Царство и приобщиться Богу, – не сакраментальным приобщением, а причастием более глубоким даже, чем Таинство, – стать едиными с Ним и вырасти в Храм Духа, в Тело Христово, в место Его Воплощенного Присутствия.
Но если мы были бесчеловечны, как мы можем думать о том, чтобы стать божественными? Как мы можем думать о том, чтобы быть причастниками Божественной природы, обладателями Духа Святого, живыми для вечности? Ничего этого не может сбыться.
И сегодня, с ясностью и остротой, перед нами стоит Суд Божий, и стоит перед нами Его милосердие; потому что Бог милосерд, – Он нас предостерегает вовремя. Одного мгновения достаточно, чтобы изменить свою жизнь, – необходимо всего лишь мгновение, не годы, так что и самый старый из нас может во мгновение увидеть свое уродство, ужас, пустоту, неправду своей жизни и повернуться к Богу с плачем, взывая о милосердии. И самый юный может тоже научиться теперь, пока есть время, шаг за шагом, быть просто человечным. Если мы человечны, тогда мы становимся друзьями Богу, потому что быть христианином – это значит избрать Бога другом себе. А вы знаете, что означает дружба: дружба означает солидарность, дружба означает лояльность, дружба означает верность, дружба означает быть единым в душе, в сердце, в действии с тем, кто наш друг. Это выбор, который мы все, по-видимому, когда-то сделали, – и забывали о нем так часто!
И вот сегодня мы стоим перед этим Евангелием о Суде. Но мы можем что-то и сделать перед лицом его. После службы у дверей будет денежный сбор на организацию, которая заботится о тех, которые бездомны и кому приходится жить на улицах, в подворотнях, кто зависит от прохожего, чтобы иметь возможность напитаться, кто зависит от милосердия людей. Так вот, встаньте перед сегодняшним Евангелием; встаньте не только эмоционально, но делом, и когда увидите тарелку у дверей храма, дайте, дайте щедро, дайте всем сердцем, дайте так, как бы вы хотели, чтобы вам дали, если бы вы были на улице, незащищенные, одинокие, надеясь за пределом надежды или потеряв надежду на человеческое милосердие.
У нас несколько мгновений, чтобы сделать что-то бесконечно простое. Сделаем же, и пусть Божие благословение будет со всяким, кто сделает что-то: не просто немножко, но столько, сколько возможно, чтобы другой человек остался в живых, чтобы он мог дышать, а не пропасть. Аминь!